Проблемы китайского и общего языкознания. К 90-летию С. Е. Яхонтова

 424    В. С. Храковский один». Форму мн. ч. оказалось удобным использовать для выражения значения «выше» при обращении к одному лицу, потому что ее соб- ственная семантика «больше чем один» исключает ее использование в этом значении по отношению к одному лицу, вследствие чего приме- нение этой формы при обращении к одному лицу получало только одну новую интерпретацию: Y выше Х -а. Подведем итоги. Традиционная формулировка, в соответствии с ко- торой при обращении к одному лицу форма мн. ч. повелительного на­ клонения в отличие от формы ед. ч. является вежливой, не полностью отражает реальное положение вещей. В каждом акте речевого обще- ния выбор одной из двух форм мотивирован для говорящего правила- ми речевого этикета, и в этом смысле и форма ед. ч. и форма мн. ч. в равной мере являются вежливыми. То или другое конкретное решение принимается с учетом (1) ситуации общения, (2) предпочтительного со- циального отношения (либо отношения служебного положения, либо отношения интимности, либо отношения возраста), (3) ролей говоря- щего и слушающего по избранному значению предпочтительного отно- шения. В подавляющем большинстве случаев независимо от того, какое отношение избирается в качестве предпочтительного, говорящий может обратиться к слушающему либо только с формой ед. ч., либо только с формой мн. ч. Лишь в немногих случаях в одной и той же ситуации в зависимости от выбора того или другого предпочтительного отноше- ния, говорящий может обратиться к слушающему и с формой ед. ч., и с формой мн. ч. Иллюзия того, что форма мн. ч. в отличие от формы ед. ч. являет- ся вежливой в прямом смысле этого слова, возникла в связи с тем, что с формой мн. ч. говорящий часто обращается к таким слушающим, ко- торые по этикету выше его (Y старше Х-а, Y чужой Х-у). Таким образом, форма повелительного наклонения мн. ч. указывает не на собственно вежливое отношение говорящего к слушающему, а на специфическое (более высокое или равное по этикету) социальное положение слушаю- щего по отношению к говорящему. Из изложенного, между прочим, следует, что широко принятая трактовка этикетных форм как форм вежливости вряд ли правомерна. По существующим словарным толкованиям вежливость объясняется как «учтивость» или «любезность». Соблюдая правила речевого эти- кета, мы не бываем специально учтивы или любезны, мы нейтральны в этом отношении и иными быть не можем в ситуации принудительно- го выбора одной из двух форм. Правда, мы можем нарушить правила речевого этикета, но тогда мы от нейтральной формы обращения (не