Проблемы китайского и общего языкознания. К 90-летию С. Е. Яхонтова

 384    А. М. Певнов утного t- тюркскому анлаутному s- ; интересно, что в некоторых маньчжурско-тюркских параллелях все наоборот: ма. сэ- ‛гово- рить’ // др.‑тюрк. te- ‛говорить, сказать’. Приведенные сравнения позволяют сделать два вывода хроноло- гического порядка. Первый: поскольку тюркскому z соответствует r во всех языках северной ветви (южная ветвь такого соответствия не знает), можно считать, что эвенкийское турукэ ‛соль’ (точнее, его про- изводящая основа туру- ) было заимствовано из тюркского в тот пе- риод, когда северная ветвь тунгусо-маньчжурской языковой семьи уже обособилась, но дивергенция языков северной ветви еще не началась. Надо сказать, что аналогичное звуковое соответствие существует меж- ду тюркскими языками и маньчжурским (напр., ма. торон ’пыль’, ср. др.-тюрк. toz ‛пыль’), однако, в маньчжурском такого рода тюркизмы появились уже в период независимого развития его далекого предка, так как соответствующие заимствования отсутствуют в родственных языках. Второй вывод: эвенкийское турукэ ‛соль’ было заимствовано из тюркского источника в тот давний период, когда ему еще был свой- ствен ротацизм — во всяком случае не позднее появления ротациро- ванных тюркских заимствований в монгольских языках, по поводу которых А. М. Щербак писал: «Наличие слов с ротацизмом и ламб- даизмом в монгольских языках позволяет говорить об относительно большой древности рассматриваемых явлений. Дело в том, что из со- временных тюркских языков ротацирующим и ламбдаирующим яв- ляется только чувашский; ни в одном из древнетюркских текстов, от- носящихся к VIII–XII вв., ротацизм и ламбдаизм не прослеживаются, поэтому естественно думать, что соответствующие формы появились в монгольских языках не позднее VI–VII вв., когда все тюркские пле- мена располагались довольно компактно в бассейне Енисея» [Щербак 1970: 88]. Из этих двух выводов можно сделать третий: обособление северной ветви тунгусо-маньчжурских языков началось до VI–VII вв. н.э. Впро- чем, нельзя исключить возможность заимствования подобных тюркиз- мов в предок тунгусо-маньчжурских языков северной ветви из какого-то исчезнувшего тюркского ротацирующего языка в более позднее время. Итак, эвенкийское турукэ ‛соль’ по происхождению связано с тюрк- скими вариантами названия соли. Судя по якутскому туус , туркменско- му дӯδ , в пратюркском слово со значением ‛соль’ имело так называе- мую первичную долготу и звучало или как * tūs [Щербак 1970: 52], или как * tūz < * tūr (по мнению тех, кто иначе решает проблему ротацизма