Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности 24 в ту эпоху совершались в относительно неплотной демографической структуре, между звеньями которой всегда можно было «просочиться» без каких-либо тяжелых последствий. Люди могли относительно свободно передвигаться в поисках лучших условий жизни. Мобильность и свобода передвижения были естественным наследием предшествующего периода. Постепенно население организовывалось, прочно оседая на определенной территории, сплошь занимая земли, на которых со временем возникали все более сложные системы управ- ления и контроля. В ходе этого процесса ограничивались не только возможно- сти проникновения на эти территории других групп, но и возможности свобод- ного переселения с этих территорий. Однако в VI‒V тыс. до н. э. такие проблемы еще не возникали, а плотность населения Месопотамии была, по-видимому, очень низкой. Важную роль в развитии общественных процессов в этот период, безуслов- но, играли постоянные контакты и взаимодействия представителей разных культурно-хозяйственных групп. По обменным путям, соединявшим между собой самые отдаленные точки территории Ближнего Востока уже в VII тыс. до н. э., перевозили не только разнообразные поделочные материалы (обсиди- ан, кремень, раковины, полудрагоценные камни), керамику и другие ремеслен- ные изделия, но и передавали огромное количество информации, распростра- няли новые идеи и технологии. Можно только предполагать, каковы были стимулы для такой активной обменной деятельности, свидетельства которой находят археологи. Возможно, до того как сложились более или менее четкие политические структуры, этот обмен представлял собой некий вариант неадми­ нистративного распределения пока еще небольших излишков продуктов и ре- месленных изделий между общинами, занимавшимися различными видами хозяйственной деятельности. Таким образом, возможно, сохранялось относи- тельное социальное равенство, унаследованное от предшествующего периода, и сбалансированность доступа к различным материальным ресурсам . Особенности формирования культурно-хозяйственных общностей на территории Великой Месопотамии в VII‒VI тыс. до н. э. Культурно-хозяй­ ственные общности, которые существовали в VII‒VI тыс. до н. э. на территории севера-востока (Хассуна), северо-запада (Халаф) и центра Великой Месопота- Об этническом составе населения севера, северо-запада и центра Великой Месопотамии в VII‒ VI тыс. до н. э. говорить достаточно сложно из-за отсутствия данных. На уровне предположений все еще остается и вопрос о том, на каких языках в это время говорили жители тех или иных регионов. Долгое время в науке активно разрабатывалась гипотеза, выдвинутая Б. Ландсбергером (Landsberger 1974), на основании которой исследователи реконструировали для этой территории две группы языков: прототигридские и протоевфратские и даже находили связи этих гипотетических языков с определен- ными археологическими культурами. Существование этих языков выводили прежде всего на основа- нии присутствия в текстах конца IV и III тыс. до н. э. из Южной Месопотамии топонимов, которые как будто не были ни шумерскими, ни семитскими, а также на основании изучения некоторых «нешумер- ских» элементов в шумерской лексике. Однако значительная часть аргументов в пользу этой гипотезы сейчас отвергнута большинством исследователей, и от попытки реконструировать дописьменные языки Месопотамии и связать их с определенными археологическими культурами пока как будто отказались (Michałowski 2005).