Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности 110 управления производством и контроля над общими ресурсами. Именно эти люди располагали множеством возможностей и привилегий, но не персонально, а в соответствии со своим служебным статусом, как представители определен- ной должности, которая, во всяком случае теоретически, носила выборный и срочный характер. Однако на практике чиновники старались удержать долж- ности в рамках своей семейной группы, передавая их по наследству. Таким образом, сохраняя одну старую традицию — выделение значительной доли общих ресурсов в распоряжение администрации, управлявшей городом и отде- льными городскими хозяйствами, для использования в общих интересах, обще­ ство со временем как будто отказывалось от другой — периодического переиз- брания исполнителей административных должностей. Из числа городской элиты, очевидно, происходил и правитель города, его семья и его окружение. Изначально должность правителя также имела, по- видимому, выборный и срочный характер. Сами горожане должны были выбирать его из числа глав крупнейших хозяйств, хотя каким образом проис- ходил этот процесс и почему именно данное лицо оказывалось на вершине этой пирамиды, можно только предполагать. На практике должность главы города в Южной Месопотамии к середине III тыс. до н. э. все чаще оказывалась наследственной, что особенно четко видно на примере правителей I династии Лагаша 20 . Вопрос об отношении власти и населения косвенно затронут в целом ряде шумерских литературных текстов. В них подчеркивалась важность обществен- ного мнения, «гласа народа», к которому должен был прислушиваться глава города. Опытный правитель умел «заглушить» периодически возникавшие противоречия, не доводя дело до прямого конфликта между населением и властью (Jacobsen 1964). Тем не менее проблема эта не только не исчезала, но со временем все более усугублялась. В 28 в. до н. э. жители Урука, притес- няемые правителем, обращались с жалобами к богам, и те как будто достаточ- но быстро реагировали на их просьбы 21 . Судя по более поздним надписям, 20 Стремление правителя города использовать в своих интересах поддержку широкого круга горо- жан нашло свое отражение в одном из самых ранних шумерских сказаний о Гильгамеше — поэме Гильгамеш и Агга (Cooper 1981). Важный вопрос о том, посылать ли горожан Урука на межгородские общественные работы в 28–27 вв. до н. э. решал совет старейшин/отцов города, т. е. представители городской административной элиты. Правитель, по-видимому, не обладал достаточной властью, что- бы решить этот вопрос самостоятельно. Однако он мог найти возможность обойти не устраивавшее его решение. Гильгамеш вынес этот вопрос на общее собрание горожан (guruš) Урука, среди которых он пользовался явной поддержкой. И те действительно поддержали его, отказавшись участвовать в работах, на которые их пытался мобилизовать правитель города Киш. Готовясь к неизбежному, види- мо, в такой ситуации военному конфликту, горожане выбрали Гильгамеша военным предводителем (lugal). 21 В шумерском варианте эпоса о Гильгамеше во фрагменте, который условно называется «при- теснение Урука» (Klein 2002), правитель ради собственного удовольствия и развлечения заставляет небольшую группу молодых горожан, которые названы «сиротами», весь день (и ночь?) заниматься некими атлетическими соревнованиями. Характер этого «притеснения» остается неясным. Возможно, это была игра, похожая на поло, в которой в роли лошадей выступали юные горожане, а в роли на- ездника выступал, прежде всего, сам Гильгамеш. Весь эпизод, связанный с «притеснением», как он