Актуальные вопросы тюркологических исследований

33 XХXV Кононовские чтения мого хана Арынгазы с Азиатским департаментом МИД (она относилась к категории секретной) и Оренбургским военным губернаторством. Пе- реписка касалась вопросов регламентации «внешних сношений» хана и членов его свиты, наблюдения за кругом общения, урегулирования спо- ров, возникавших между Арынгазы и его приближенными. Помимо свиты к Арынгазы был приставлен служащий в Коллегии иностранных дел титулярный советник Фролов, имевший секретную инструкцию о всех необходимых действиях. Ему предписывалось на- блюдать за внешними сношениями султана и его свиты, а также за его перепиской, чтобы ни одно письмо к хану или от него не проходило мимо рук пристава [2: Л. 23]. Однако с надзором за перепиской Арын- газы сразу возникли проблемы, поскольку хан находил возможности от- правлять письма в Москву, а оттуда на родину или в Бухару напрямую через почтмейстера либо через земляков членов своей свиты в Калуге [2: Л. 45, 46, 47–47об., 48]. Сам же пристав Фролов не пользовался ав- торитетом ни у Арынгазы и «киргизцев», ни у калужского губернатора Омельяненко. Вскоре его отозвали в Петербург, и после этого приставов стал назначать калужский полицмейстер. В 1824 г. жена Рахметуллы Муртазина, приближенного хана, подала прошение о возвращении мужа в Оренбург, о чем он и сам изъявлял желание. Прошение было удовлетворено [2: Л. 156–157об.; 7: Л. 11–14; 8: Л. 3]. После смерти Александра I П. К. Эссен не оставлял надежды вер- нуть в Степь Арынгазы, которого он считал достойным претендентом на титул хана Младшего и Среднего жуза, о чем писал Николаю I в сто- лицу [10: 192]. Ярым противником этого выступал К. В. Нессельроде. В 1828 г. старшины Младшего жуза обратились с новым прошением к императору о возвращении Арынгазы в Степь, и вновь на него последо- вал отказ [10: 192]. В начале 1829 г. между Арынгазы и «казанским татарином» Абдул- насыром Рахметулиным возникли «взаимные неудовольствия», оба они обратились в Азиатский департамент на имя директора К. К. Родофи- никина. Хан в своем прошении указал, что Рахметулин «будучи пре- сыщен щедротою государя императора, начал против меня [Арынгазы] забываться и бесчестить» [7: Л. 84]. Арынгазы предложил отдать ему плату, положенную Рахметуллину, чтобы он сам «нанял себе услугу из татар, отпущенных по пашпортам» [7: Л. 84] или вовсе остаться без