В. Г. Гузев. Избранное

234 В. Г. Гузев. Избранное: К 80-летию от «словосочетаний». Последними необходимо считать конструкции, атрибутивные или предикативные, в организации которых не принима- ет участие финитная форма. Точка зрения Ф. Ф. Фортунатова в применении к тюркским языкам оказывается менее уязвимой, чем на почве русского языка, ибо «пред- ложения» типа «Пушкин — поэт», которые этим языковедом признава- лись неграмматическими, в силу отсутствия в них форм сказуемости, занимают в тюркской речи явно более скромное место, чем в русской. Соответствующие тюркские конструкции, например, турецкие Ahmed — asker ‘Ахмед — солдат’, ben — babası ‘я его отец’ допуска- ют, как представляется, две грамматические интерпретации. Во-первых, можно утверждать, что в тюркских языках именная категория сказуемо- сти в ряду форм, выражающих настоящее время и изъявительную мо- дальность, в 3-м лице, наряду с материальным показателем типа турец- кого -dir//-tir, имеет нулевой показатель, т. е. значимое отсутствие, что подтверждается повышенной факультативностью именно названного ма- териального показателя. Если все три лица выражаются материальными показателями, а факультативен аффикс 3-го лица, то его отсутствие может создавать лишь значимое отсутствие, и речь, по сути дела, должна идти не об опускании аффикса -dir/-tir, а о замене его нулевым показателем. Во-вторых, если речь идет о весьма редких конструкциях типа турец- кой ben — babası «я его отец», в которых отсутствие аффикса категории сказуемости, по-видимому, абсолютное, не замещаемое нулевым пока- зателем, то здесь мы должны присоединиться к позиции Ф. Ф. Форту- натова. Такие конструкции строятся не грамматическим, а лексическим способом, т. е. путем прямого лексического выражения субъекта и пре- диката. Имеется в виду противопоставление грамматического и лекси- ческого способов выражения, аналогичное тому, как язык одну и ту же ситуацию нередко может передавать грамматически, т. е, с помощью ка- кой-либо морфологической категории, или лексически, т. е. описательно. Например, смысл «он заставил меня сесть» по-турецки можно выразить, прибегая к грамматическому средству, — к понудительному залогу: beni otur-t-tu, но можно передать лексическим путем: beni oturmağa zorladı 1 . И так же, как выражение идеи побуждения лексическим способом, не представляет собой морфологического явления, конструкции типа ben — babası было бы логично считать не предложениями (в указанном выше смысле), а сводными предикативными слово сочетаниями. 1 Примеры В. Г. Щербина, см.: Мустафаев Э. М.-Э., Щербинин В. Г. Русско-ту- рецкий словарь. М., 1972. С. 260.