В. Г. Гузев. Избранное

199 Словоизменительные категории в тюркских языках и понятие... I китоб-им ‘моя книга’, китоб-имиз ‘наша книга’, II китоб-инг ‘твоя книга’, китоб-ингиз ‘ваша книга’, III китоб-и ‘его книга’, китоб-лари ‘их книга’. Категория принадлежности, как представляется, существует для того, чтобы передать отношение одного предмета к другому в том слу- чае, если есть необходимость выразить такое отношение; если же такой необходимости нет, то говорящий не обращается к этой категории. Сле- довательно, к ней неприменимо утверждение, содержащееся в пункте 4 , об обязательности грамматических категорий: имя в тюркских языках способно выступать в тексте как в формах этой категории, так и вне ее, что определяется конкретной коммуникативной задачей 1 . Это похоже на использование притяжательных местоимений в европейских языках для выражения соответствующего смысла. Как видно из парадигмы, категория принадлежности включает в себя шесть форм, каждая из которых имеет материальный морфологический показатель. Основная форма никак не может быть включена (и никем не включается!) в парадигму, и отсутствие у нее показателя должно быть признано абсолютным, не относящимся к значению «грамматической принадлежности». Итак, с одной стороны, члены парадигмы не противопоставлены друг другу в рамках грамматического значения, общего для всех членов ряда форм, то есть категориального значения (различие по лицу и чис- лу обладателя находится вне этого значения), с другой — отсутствует противоположение по линии наличия/отсутствия указания на принад- лежность. Все это не согласуется с утверждением об обязательности противопоставления форм, конституирующих категорию (пункт 1). тике тюркских языков. Ч. 2. Морфология. М., 1956. С. 38–44; Иванов С. Н. К истол- кованию категории принадлежности // Советская тюркология. 1973. № 1. С. 26–36. 1 Ср. замечание В. Б. Касевича о концепции, признающей в качестве граммати- ческого значение обязательное, то есть такое, которое «выражается всякий раз, когда употребляется слово данного класса». Автор пишет: «Указанная концепция, однако, плохо согласуется с фактами многих восточных языков, в частности языков Кита» и Юго-Восточной Азии. В этих языках обычны случаи, когда употребление той или иной морфемы, грамматичность которой не вызывает сомнений, не явля- ется обязательным» (Касевич В. Б. Элементы общей лингвистики. М., 1977. С. 55– 56). См. также: Коротков Н. Н. Основные особенности морфологического строя китайского языка (Грамматическая природа слова). М., 1968. С. 286–303, 348–391; Солнцева Н. В., Солнцев В. М. О некоторых свойствах морфологических категорий в изолирующих языках // Типология грамматических категорий. Mещаниновские чтения. С.  96–99; Солнцев В. М., Бардуль Ф. И. и др. Указ. соч. С. 9.