В. Г. Гузев. Избранное

158 В. Г. Гузев. Избранное: К 80-летию путь, которым можно выйти’; sygynağak jer (КД) — ‘место, где можно укрыться’; gäläğäk näsnä (Ч) — ‘то, что должно наступить’. Отметим, что предмет, выражаемый определяемым в таких кон- струкциях, коль скоро он может быть в любых отношениях с действи- ем, передаваемым глагольной основой, способен быть также субъектом этого действия, как в последнем из приведенных примеров. Возможно, что именно эта особенность определительных конструкций с рассма- триваемыми формами способствовала распространению в тюркском языкознании мнения, что они представляют собой причастия. Однако такое использование — лишь одна из многочисленных функциональ- ных возможностей этих форм, обусловливаемых их семантикой. А по- следняя ставит их в иной ряд — в ряд форм, которые можно было бы именовать субстантивно-адъективными. Такое название отражает как их семантические свойства, так и их синтаксические особенности. В староанатолийско-тюркском языке продуктивны все три назван- ные субстантивно-адъективные формы глагола. Форма на -duk использовалась, как и ныне в турецком языке, преиму- щественно с аффиксами принадлежности, т. е. с аффиксами, дополня- ющими семантику формы информацией о субъекте действия, называя лицо субъекта. Употребление ее без аффиксов принадлежности носит явно реликтовый характер, поскольку она выступает в атрибутивной или, совсем редко, в предикативной функциях и всегда с отрицательной формой глагола 1 : iš görmädük kišiläri ... ulaltmak (КД) ‘возвеличивать ... не занимающихся делом людей’; ol xabär kim gälmädükdür dillarä 2 ‘из- вестие, о котором не заговорили’. В формах категории принадлежности и склонения форма на -duk может выступать в любой субстантивной (в примере 1 она выступает в роли подлежащего, в примере 2 — в роли косвенного дополнения) и атрибутивной (3) функциях: 1) Dimnajy аŋа veribidügüm uz dägüldi (КД) ‘то, что я послал Димну к нему, не было разумно’; 2) su'al äjläjisärlar etdügüŋdän (Ч) ‘спросят о том, что ты сделал’; 3) bän kyldugum išlärdän pišmān oldum (СМД) ‘я раскаиваюсь в тех делах, которые я натворил’. В староанатолийско-тюркском языке очень употребительна фор- ма на -(j)asy, значительно реже встречающаяся в современном турец- 1 Ср.: Кононов А. Н. Грамматика современного турецкого литературного языка. С. 439. § 877. 2 Brockelmann С. Altosmanische Studien I. Die Sprache ʹĀšyqpašas und Ahmedis // ZDMG. B. 73. Leipzig, 1919. S. 18.